Путь к вершине

Преодолев теснину Бельбекского каньона, шоссе Бахчисарай-Ялта приводит в широкое межгрядовое понижение. Позади остаются бело-бежевые обрывы Юзык-Хая с вершиной Чардаклы-Баир. Правее сияют на солнце белизной высоты Арман-Кая с истуканами Еды-Кардаш. Впереди сереют громады скал Бойка и Седам-Кая. В межгрядовом понижении резкие, ломаные линии скал ненадолго сменяют мягкие очертания покатых вершин.

Если по пути в село Нижняя Голубинка не искать взглядом с шоссе скалу Пампук-Кая, её можно и не заметить. Лишь внимательно присмотревшись к плавным линиям гор, на противоположном берегу реки Бельбек, можно разглядеть в лесу серо-бежевое пятно приземистой скальной короны. Так со стороны шоссированной дороги выглядит искомая вершина.

Кажущаяся малой высота Пампук-Кая (375 м н.у.м.) — обман зрения. Она всего на 20 метров ниже мыса Куле-Бурун с Сюреньской крепостью на вершине. Перепад высот между руслом Бельбека и скальной макушкой достигает, без малого, 200 метров.

К вершине горы Пампук-Кая от шоссе Севастополь-Ялта проложены две грунтовые дороги. Первая длиннее. Она начинается у левого съезда с асфальта, примерно в ¾ пути между поворотом с шоссе и селом Новоульяновка. Грунтовая дорога плавно набирает высоту, огибая небольшие рощи дубов и поляны с видами на скалы Юзык-Хая. Второй путь короче. Он начинается у поворота в селе Нижняя Голубинка.

Когда-то Фоти-Сала (так до 1948 г. называлась Нижняя Голубинка) была среднего размера горным селом в 34 дома. Отзвук тех времён — сложная и интересная история, полная взлётов и падений. Ещё лет 50 назад её хранили улицы, застроенные характерными горными домами. Большая их часть теперь снесена или перестроена. И всё равно, отзвуки вековой истории ещё слышны на узких сельских улицах. Они звучат в каменных заборах, будто сложенных из плоских плиток; нависающих над вторым этажом по всей длине фасада деревянных лоджиях, окрашенных в выцветшие от времени голубой и коричневый цвета; резных оконных рамах. Такие добротные, окружённые стариной дома приятно выделяются на общем фоне словно временных ограждений из профнастила, стен из ракушки, крыш из металлочерепицы и пластиковых окон.

Дорога к скальной короне, пройдя через всю Нижнюю Голубинку, плавно наберёт высоту. Вскоре покажется лес. Останется позади большой сенокос. Заведя в лес, дорога начнёт круто огибать с севера виднеющуюся над деревьями вершину Пампук-Каи. За поворотом вновь покажется сенокос. От него круто ввысь, будто прямиком к небу, уводит подъём. На ¾ пути появятся первые скальные выходы. Среди них — следы шин и осколки разрушенной колёсами породы. Заведя в лес, дорога минует едва заметный развал стены.

Говорящее название

Пампук-Кая переводится как «хлопковая гора» или «гора, на которой растёт хлопок». Другое название хребта — Кильсе-Кая. Саму скалу при этом называют Кильсе-Бурун. Эти названия («церковная скала» и «церковный мыс») интересовали историков ещё на заре исследований Горной Таврики: в былые времена их редко давали без причины. Первым руины, сохранившиеся на хребте, описал ещё в 1872 году академик Келлер. Позже выяснилось, что гору и высшую её точку занимало средневековое укреплённое поселение. Толстые оборонительные стены делили его на укреплённое поселение и цитадель. Часть жителей нашла удобным селиться в посаде.

Жизнь на Пампук-Кая нельзя было назвать лёгкой. Обстановка того времени и близость к границам княжества Феодоро загнала поселенцев на безводную гору. Спуск к источнику в лощине и обратный путь к домам у вершины был обычным ежедневным занятием. Возникали трудности и при строительстве крепостных сооружений: грубая скальная порода возвышенности не подходила для возведения куртин. Во время набегов врагов или недружественных соседей надеяться можно было лишь на стены и собственные силы. Блоки для двух панцирей стен (внутри была использована забутовка) пришлось ломать в 3 км к северо-западу от места строительства и везти на гору. Лачуги складывали из того, что находили под ногами; для этого годился обычный бут.

Закончится подъём к бывшей цитадели. Вынырнет из леса дорога. За ним покажется открытая каменистая поляна с почти высохшим старым деревом. Даже неопытный взгляд различит руины фундамента когда-то стоявшей здесь большой постройки. Граница бугристой поляны — обрыв, с которого открывается широкая панорама Бельбекской долины.

 Виртуальный тур из двух панорам заката с хребта Кильсе-Кая и рассвета с цитадели на Пампук-Кая:

 Полноэкранный режим включается двойным кликом (поддерживается не всеми браузерами) или нажатием на иконку

В средневековье вид, открывающийся с вершины Пампук-Кая, был совсем иным.

Долина реки и окружающие её горы тогда были гуще покрыты лесами. Лишь кое-где на плешивых склонах белели выступающие на поверхность мергели. Полноводный Бельбек (а может и Кабарта, историческое название реки не сохранилось), вольно извиваясь меандрами, не спеша катил свои воды к морю. Вместо чёрной ленты шоссе, где-то среди леса, белела узкая тропа.

Снизу путнику открывался столь же удивительный вид, что и сверху. В просветах крон деревьев виднелась невзрачная сероватая вершина. Над нею поднимались дымы очагов и белели стены храма, каким-то чудом примостившегося на самом тычке.

Храм на вершине

В представлении современника церковь на вершине Пампук-Кая была, по меньшей мере, скромной. Историки называют эту базилику упрощённым храмом небогатой сельской общины. Его размер (11,4 на 10,45 метра, не считая притвора) сравним с обычным одноэтажным домом или коттеджем. Однако в глазах жителей существовавшего близ храма поселения он наверняка был великолепен. Особенно это заметно, если сравнить подход к строительству. Правильная форма трёхнефной базилики; сложенные из тщательно отёсанных блоков гладкие светлые стены; полумрак нефов, в которые из узких окон лился приглушённый свет. Венчала постройку возвышающаяся над горой и цитаделью черепичная крыша с наосом. Совсем рядом, за толстой оборонительной стеной, — сложенные из бута дымные лачуги, дорожки без мощения, нехватка воды и теснота. Странное соседство горнего и земного мира на одном хребте.

Жизнь в крепости не была спокойной. За время существования она менялась от открытого поселения к небольшому укреплению с толстыми двухметровыми стенами и цитаделью. Крепость не раз горела, затем её восстанавливали и перестраивали.

Горела не только крепость. Стены храма в цитадели дважды лежали в руинах. После первого разрушения (было это примерно в X веке) базилику восстановили и перестроили. Спустя триста лет зарево разведённого ногайскими ордами пожара окончательно свело на нет жизнь поселения. Нет жителей, нет и веры. Так и стояли почерневшие стены храма и цитадели на вершине горы. Пока обитатели теперь уже не гор, а долин не начали разбирать непонятные руины на камень. Гладко отёсанные грани привозных блоков использовали в строительстве домов в долине. Из древних камней могли вырезать сначала френкские имена на плоских и домовидных плитах, а затем затейливые арабские эпитафии на башташах. К концу XIX столетия камень из руин храма и цитадели выбрали настолько, что даже опытный взгляд историка с трудом мог определить какие постройки когда-то стояли на их месте.

В 1961 году на покрытые землёй и зарослями развалины пришли археологи. Возглавлял раскопки известный исследователь средневекового Крыма — А. Л. Якобсон. Археологи привезли с собой лопаты, совки, кисточки, вёдра, мешки и теодолиты. Поселились там же, где много веков назад жили и гибли поселяне этой загадочной крепости. Настойчивость, труд, пот, усталость и опыт — всё это помогло восстановить из праха веков историю белокаменной базилики на вершине горы.

По мере снятия пластов земли, археологам открывалась средневековая жизнь и архитектура. Исследователи установили, что стены храма были сложены из того же привозного камня, что и стены цитадели. Его блоки скрепляли на прочный раствор с примесью гальки, привезённой с морского берега. Верхушки колонн алтарной преграды украшали резные капители. В центральной апсиде базилики возвышался синтрон, то самое горнее место. Необычным было покрытие пола: оно образовывало из известковых плиток подобие паркета. Кое-где эта своеобразная каменная вымостка чередовалась с узкими кирпичиками. В полу было найдено немало захоронений. По христианской традиции, в храме наверняка хоронили наиболее уважаемых жителей поселения. В могилах нашли медные пуговицы, небольшой горшочек и маленький, сильно потёртый от ношения медный энколпий — русский крест.

Помимо находок в храме, исследователи, работающие в разное время на Пампук-Кая, обнаружили среди руин поселения пифосы, крышки к ним, пряслица, керамические сосуды с простым орнаментом и даже глиняный штамп с солярным знаком. В одной из хижин у стен цитадели нашли остатки обгоревших пшеничных зёрен. В общем, нехитрый скарб жителей сельскохозяйственного поселения, уничтоженного сильным пожаром.

Крепость с сельским поселением или монастырь?

Исследования и раскопки, проведённые на Пампук-Кая, так и не ответили на основной вопрос: чем являлось эта крепость с храмом на вершине: укреплённым сельским поселением или же монастырём. В пользу первого — множественные находки, связанные с сельскохозяйственной деятельностью. В пользу второго — большая трёхапсидная базилика за прочной стеной и многочисленные находки, связанные с христианским культом. Вполне может быть, что укрепление было и тем, и другим. Собственная гипотеза такова: а вдруг крепость на вершине своеобразный дозорный пункт с прилегающим к нему монастырём и сельским поселением? С остальными крепостями, руин коих в Бельбекской долине известно минимум 5, она могла быть связана системой «дымного оповещения». С вершины Пампук-Кая места, где находились четыре из них, можно отыскать в хороший бинокль. Крепостная стена цитадели, возможно, оснащённая парапетом с боевым ходом, делала наблюдательный пункт на вершине скалы ещё выше. Соответственно, и обзор с него наверняка был лучше.

 Гора Пампук-Кая на гибридной карте Bing: