Райцентр Красногвардейское и село Клепинино разделяет восемь километров степной дороги. В село можно доехать на автомобиле или автобусе. Хороший же ходок дойдёт до его центра всего за час с небольшим. Хоть дорога в Клепинино и ведёт полями, её нельзя назвать скучной. Дорожное полотно по обе стороны прикрывают ветрозащитные полосы. Вид равнины скрашивают дома и сельскохозяйственные постройки. К ближайшему от райцентра селу — Новоэстонии — проложена удобная пешеходная дорожка.

От развилки на окраине Новоэстонии дорога уведёт направо. Здесь её полотно проложено по гребню небольшой возвышенности. Вскоре покажется русло подводного канала с водокачкой, за ней — настоящий лес из ветрозащитных полос. Среди акаций засинеет указатель «Клепинино», слева покажутся первые дома — небольшой выселок с улицей Магарач. На картах встречается название Клепино. С окраины выселка откроется замечательный вид на лежащие слегка в низине клепининские улицы, окружённые со всех сторон деревьями. Едва заметное понижение — балка Ташлы, сухой приток не менее сухой степной речки Чатырлык. Вода в её русле появляется лишь после затяжных ливней или таяния снегов.

Через километр пути у дороги встретится остановка, за ней церковь и уходящая влево аллея. По обе стороны от аллеи расставлены лавочки и металлические аншлаги.  На них — краткие вехи из прошлого, гордость за настоящее и надежда на будущее.

Клепинино (до 18 мая 1948 — Ташлы-Кипчак) — среднее по размеру крымское село. Оно меньше, чем Строгоновка и почти на треть больше, чем Фурмановка. Большая часть домов одноэтажные и двухэтажные. Октябрьский массив — небольшой квартал пятиэтажек. В селе находится Опытное хозяйство Крымского института агропромышленного производства. Перед административным зданием Института установлен памятник его основателю – профессору Николаю Николаевичу Клепинину.

Ярким пятном старины выглядят два старинных каменных пилона по обе стороны от аллеи. Клепининцы называют их аркой. Ещё в 50-е годы XX века всех проходящих и проезжающих мимо пилонов встречали скульптуры каменных львов. От них остались только постаменты. Рассказывают, что дверные проёмы в обоих пилонах закрывали металлические калитки, а сверху была перекинута лёгкая кованая арка. На правом пилоне — памятная табличка с надписью:

Визитной карточкой с. Ташлы-Кипчак (родового имения Люстихов) была эта арка с изваяниями львов дата постройки 7 марта 1858 г.

Династия Люстихов и Ташлы-Кипчак: история взлёта, длиною в 63 года

Эта история началась 160 лет назад. В конце 50-х годов XIX века земли Перекопского уезда были истощены Крымской (Восточной) войной. Потравами и военными обозами были уничтожены посевы, разбиты дороги. На месте брошенных эмигрировавшими в Турцию татарами деревень остались лишь стены из саманного кирпича да редкие и чахлые деревца. В 1857 году земли на месте полузаброшенной деревни Ташлы-Кипчак купил состоятельный немец из колонии Цюрихталь.

Тогда, да и сейчас, поступок Даниила Осиповича Люстиха казался странным. Что смог увидеть он в этих сухих, истощённых войной землях? Однако спустя всего несколько десятков лет Ташлы-Кипчак станет родовым имением семейства Люстихов, а состояние этой семьи будет исчисляться миллионами.

Женился Даниил Осипович в 22 года. Невестой была девятнадцатилетняя поселянка из села Чистенькое — Анастасия Крачкова. Они обвенчались по православному обычаю. В 1847 году у них родился единственный сын и продолжатель дела отца — Антон.

Первой каменной постройкой будущего имения Ташлы-Кипчак  стал дом управляющего (1859). В этом тоже видна прозорливость Даниила Осиповича. Ему некогда было обустраиваться на собственной земле, и он поручил часть дел управляющему. Даниил Осипович, тогда ещё просто немецкий колонист, делал ставку на сельское хозяйство и землевладение. Постепенно он скупил практически все земли на территории нынешнего Красногвардейского района. На месте брошенных участков основываются новые деревни. В 1857 году появляется Даниловка.

К деятельному Даниилу Осиповичу с годами пришло богатство и титулы. Начиная с 1866, он несколько сроков подряд становится гласным от сельских сословий в Перекопском земском собрании. В 1868 стал попечителем Перекопского земского училища.

В 60-х годах XIX века Даниил Люстих поставит в своём имении рискованный эксперимент: на 20 десятинах засушливой степи высадит фруктовый сад. Заведовал делами в саду опытный садовод — прибывший по переселению из Чехии Франц Кошпар Смеречек. Специально для садовода был выстроен большой дом. Сейчас он разделён на несколько квартир.

Даниил Осипович умер в 1874 году. Его скосила долгая болезнь. За несколько месяцев до столь скорой смерти, в 1873 году он построит в имении Ташлы-Кипчак народную  школу на 40 учеников. 10 самых бедных из них были на полном содержании. На школу выделялось 1000 рублей в год. Семь лет подряд эти деньги школа получала с доходов родового имения Люстихов.   

Наследниками Даниила Осиповича были его жена и сын. Антон Данилович продолжит дело отца и приумножит доходы семьи. К 1869 году Люстихи будут владеть уже 23 192 десятинами земли. Однако спустя совсем немного времени эта цифра увеличится до 25 400.

В 1875 основывается ещё одна деревня. По традиции, она была названа в честь Люстиха-младшего Антоновкой.

Образованного Антона Данииловича уже не называют просто колонистом. Он был богатым землевладельцем. С 1869 он на равной с отцом — Почётный мировой судья Перекопского уезда. Среди последующих титулов Антона Данииловича — купец, гласный Симферопольского городского земства, потомственный дворянин и гражданин Симферополя. С 1892 он становится Почётным мировым судьёй Симферопольского уезда.

Во время владения имением Антоном Даниловичом, имение Ташлы-Кипчак переживает расцвет.

В 1883 основывается питомник, в котором ежегодно выращивали и продавали до 10 000 саженцев 120 различных сортов. Среди них — 51 сорт груши и 34 сорта яблонь. На выставке Симферопольского отдела Императорского Российского общества садоводов в 1886 питомник наградили Малой серебряной медалью. В 1889 выпускается небольшая брошюра «Каталог фруктовых деревьев, продающихся из питомника экономии Ташлы-Кипчак А.Д. Люстиха». Для налаженной работы по отправке саженцев и семян, в имении открыли отделение почты. Часть из них доставляют железной дорогой.

Для решения вопроса с поливом, в Ташлы-Кипчак вырыли пять колодцев (один из них можно осмотреть у нынешнего въезда в село). В 1891 построили паровую мельницу и водокачку. Почти все старые строения в Клепинино — дело трудов и капиталов неутомимого Антона Данииловича. До сих пор сохранились два больших амбара, три различных по размерам погреба и перестроенное здание солесклада. То, что произошло всего за 34 года, с уверенностью можно назвать рукотворным чудом. Из полупустыни, Ташлы-Кипчак превратился в доходное, красивое, наполненное  зеленью и журчанием фонтанов имение. Просторные дома и широкие улицы были по-немецки аккуратны. Прочные стены построек складывали из камня, а крышу покрывали ярко-красной плоской черепицей — марселькой. Жители имения и поселяне принадлежавших Люстихам сёл были поголовно грамотными.

Выращивание и продажа саженцев хоть и были значительной частью доходов семьи, однако больший вклад вносило овцеводство, скотоводство, продажа соли и выращивание зерновых.

Богатство не испортило Антона Данииловича. Он приумножил доходы отца и продолжил благотворительную деятельность.

В 1893 году в селе Антоновка, для устройства больницы, он подарил дом с двором  и постройками. Народная школа, основанная Даниилом Осиповичем, продолжала получать положенные ей деньги.

По достоинству деятельность Антона Данииловича Люстиха оценили 8 августа 1895 года. 27 мая «за усердие и особые труды», по ходатайству ведомства учреждений императрицы Марии, его наградили орденом св. Станислава 2-й степени.

Женат Антон Даниилович был дважды. В 27 обручился с лютеранкой Жозефиной Антоновной Дуранте. Их первый ребёнок – Анна, родилась 7 марта 1873 года, второй — Жозефина-Вера. В три года болезнь соединит Жозефину-Веру и так и не увидевшего её дедушку. Спустя короткое время от горя умрёт Жозефина Антоновна. За ней уйдёт из жизни мать Антона Даниловича. Оправившись за четыре года от потери столь родных ему женщин, 3 апреля 1885 года он женился повторно. Невестой стала давняя знакомая, Зинаида Эккерт. 4 апреля 1895 она подарит мужу долгожданного наследника — Георгия. Однако злой рок в семейной жизни продолжит преследовать Антона Данииловича: мать наследника умрёт почти сразу же из-за послеродовых осложнений.

Отмечают, что и сам Антон Люстих не отличался крепким здоровьем. После 45 лет он часто пропускал службу и хотел было уехать на курорты в Европу для поправки здоровья. Не сложилось. Земной путь Антон Данилович закончил 1 августа 1896 г. в Алуште. Случилось это всего год спустя после рождения долгожданного наследника. После себя Люстих-младший оставил 30 000 десятин земли и 5 000 000 рублей состояния. В завещании были указаны место погребения и его последняя воля. Антона Даниловича похоронили в родовом склепе имения Ташлы-Кипчак. На часть завещанных денег построили православную церковь на станции Курман-Кемельчи (ныне – райцентр Красногвардейское, а тогда – станция и часть хутора Антоновка). На этом же хуторе была открыта больница, а два принадлежавших Люстихам дома в Симферополе были переданы под богадельню и приют для малолетних детей бедняков.

Полноправной владелицей части состояния Люстихов стала старшая дочь Антона Данииловича — Анна. Ей же пришлось стать опекуншей сводному брату: Георгию исполнилось чуть больше года. К вступлению в наследство Анне было 23 года. Она была замужем за сыном ещё одного известного землевладельца — Владимиром Ксенофонтовичем Ревелиоти. 5 октября 1893 Анна родила первого ребёнка — Марию. Однако этот брак оказался для Анны несчастливым. Она решила построить новую семью с капитаном артиллерии по фамилии Ротгольц. К 1896 году богаче Люстихов в Северной Таврии был только барон Ф.Э Фальц-Фейн. Анна Антоновна могла позволить себе устраивать личную жизнь как ей это будет угодно.

По семейной традиции, очередная деревня, основанная в 1903 году на землях, принадлежащих имению, была названа Анновкой.

Белая усадьба «хозяйки степи»

Ворота между пилонами, как можно догадаться, были парадным въездом в имение Ташлы-Кипчак. Интересно, что хоть ворота и существовали, сплошного забора вокруг имения не было. По меньшей мере, о заборе нет никаких упоминаний. Центральная дорога шла к оранжерее. Символично. Особенно учитывая то, какое значение имело сельское хозяйство и садоводство в жизни имения. Сейчас аллея ведёт к построенному в 50-е годы XX века Дому культуры. Сразу за пилонами, вправо уходит посыпанная тырсой дорожка к бывшему «новому дому» имения Люстихов. Прогуляйтесь у его стен с помощью виртуального тура.

 Виртуальный тур из трёх сферических панорам, снятых у стен усадьбы Анны Антоновны Люстих:

 Полноэкранный режим включается двойным кликом (поддерживается не всеми браузерами) или нажатием на иконку

Напротив крыльца усадьбы Анны Антоновны установлен аншлаг с надписью «Родовое имение семьи Люстих с. Ташлы-Кипчак». Ниже дореволюционная фотография с общим видом усадьбы и указана дата – 1857 год. Ещё ниже — основные вехи истории. Год на аншлаге говорит нам о дате основания имения, однако ничего общего с усадьбой (т.е. постройкой) не имеет. В источниках её называют не иначе, как «новый дом». Здание построено в 1910. Когда в нём поселилась Анна Антоновна с наследником Георгием Антоновичем и своим семейством, его вполне могли назвать «новым домом». Что касается судьбы старого усадебного дома имения, то о нём мало чего известно. По одним сведениям, его перестроили в приют для девочек, по другим — снесли.

Усадьба Анны Антоновны Люстих за прошедший век порядком перестроена. Из-за множества хозяев и различных учреждений, в её архитектуру и интерьеры не раз вмешивались, а общий вид от этого неизменно портился. И всё равно, даже в искажённом виде, эта белая, построенная с лёгкой ноткой неоготики, усадьба выглядит не как строгое родовое поместье, а как нарядный кукольный домик. Видимо, Юг и порядочное обрусение всё-таки наложили свой отпечаток на консервативную немецкую натуру.

Неоготика степного Крыма

Сейчас первое, что встречает при осмотре усадьбы – уродливая прямоугольная советская пристройка «под шубой» и шиферной крышей. Прежде с её стороны был угловатый торец усадебного дома, слегка напоминавший апсиду католической каплицы. В каждой из трёх стен были окна, сохранилось два из них. С угла здания, от поворота с аллеи, на крыше хорошо заметен стеклянный фонарь. Его предназначение — освещать тёмное скрещение коридоров.

Здание усадьбы построено на высоком фундаменте. Вроде бы и нужды особой в этом не было, однако какой замечательный способ выделить хозяйский дом на фоне окружающих построек! Люк со спускающейся под ним в подвальное помещение лестницей прячется в недрах усадьбы.

В парадном фасаде выделяются два эркера: справа от входа – полуциркульный, слева – квадратный. В полукруглом эркере врезаны три узких окна, квадратный отличается от полукруглого двумя узкими и одним сдвоенным. В фасадах между эркерами и крыльцом — неравное количество окон. Все оконные проёмы, кроме тех, что справа и слева от двери, — прямоугольные. Раньше они закрывались изнутри ставнями, теперь почти на всех установлены решётки. Над каждым окном — прямоугольный фронтон с декоративной аркой и капителями. Декор фронтонов выдержан в общем мотиве неоготики.

Чтобы подойти к двухстворчатой двери входа (в деревянной резьбе сохранились филёнки и элементы в виде лент), нужно подняться по 8 ступеням на крыльцо. Его изюминка — резные каменные парапеты. Повторение трикветра (готического трилистника) и тумб придают крыльцу парадности и своеобразия. Сам вход несколько отступает от объёма главного фасада. Заглублённые декоративные килевидные арки над прямоугольными окнами, разделяющие их пилястры и остатки тимпана над входом — остатки своеобразного усадебного декора.

В середине XX века крыша усадьбы и парадный вход выглядели совсем иначе. Выступы и крышу украшали парапеты с декоративными зубцами, а над центральным входом красовался затейливый тимпан на пилястрах. Его верхушка была выполнена в виде замковой башни с машикулями и зубцами. В начале 60-х годов черепичная крыша усадьбы дала течь. Вместо полноценного ремонта с реставрацией, тогдашние собственники решили, что дешевле сбить все парапеты и перекрыть кровлю сплошным безвкусным шифером. Так было утрачено одно из главных украшений усадебного дома.

Сразу же за двухстворчатой дверью посетителя встречает широкое фойе. В центре потолка — лепная потолочная розетка в виде валика-косички. Раньше подобные розетки были почти в каждой комнате усадьбы. Сохранилось минимум 5. Все они покрыты яркой цветной росписью, однако самая большая и красивая (о ней – ниже) закрашена в один цвет с потолком. От фойе в оба крыла здания отходят два широких коридора. Справа, за полуциркульной аркой, из потолка льётся свет. Слой грязи и пыли не мешает потолочному фонарю исправно освещать тёмное перекрестие коридора.

Усадьба отапливалась с помощью изразцовых печей. Топки и поддувала с чугунными заслонками выходят в коридор. Сами печи построены в комнатах. Их стенки и навершия украшены изразцами и резными мраморными элементами.

Из интерьеров сохранились высокие двери, покрытые при советах краской мраморные подоконники, широкая галтель (потолочный плинтус), сильно потёртый паркет, плинтуса и упомянутые выше потолочные розетки. Самая внушительная и богато украшенная розетка сохранилась в кабинете руководителя конторы. Эта парадная зала была настолько велика, что её разделили на кабинет и приёмную перегородкой. Из-за стенки, большая и богато украшенная лепнина розетки сместилась из центра к краю, что порядком испортило затею архитектора. Не украсила розетку и сплошная покраска в цвет потолка. В этом же кабинете стоит, наверное, единственный предмет мебели Анны Антоновны Люстих: деревянный стол. Потемневший от времени, он украшен филёнками, капителями, резными балясинами. Толстая столешница и покрытые патиной ключевины чеканной меди помнят прикосновения первой владелицы и пришлых начальников.

Слева от входа к зданию примыкает деревянная резная терраса. Терраса стоит на каменном фундаменте, однако уровень её крыши ниже уровня усадебного дома. Выход на террасу из залы. В резных деревянных элементах прослеживаются неоготика и южные мотивы. Изначально она задумывалась как открытая, теперь проёмы между колонками застеклены. Рассказывают, что напротив террасы стояла окружённая зеленью парка беседка.

Парк – неотъемлемая часть имения богатой землевладелицы начала XX века

Усадьба Анны Антоновны Люстих стоит посреди некогда пышного парка.

Напротив парадного входа — фонтан с изящной кованой оградой. Ещё в 60-е в фонтане журчала вода, плавали рыбки, а летом купались ребятишки. Сначала вода фонтанировала в верхнюю чашу, затем оттуда струями стекала вниз. Вода подводилась штангово-поршневым насосом. Насос качал ветряк. Центральная колонна фонтана была отделана камнем. Её покрытие полностью осыпалось. Фонтан разрушается и, похоже, скорое повторит судьбу своего второго собрата: его снесли и засыпали.

От входа и фонтана во все стороны отходят посыпанные тырсой дорожки. Кое-где сохранилось мощение. На первый взгляд кажется, что оно времён усадьбы, однако это не так: дорожки мостили по распоряжению одного из сельских голов. Во времена СССР парк в Ташлы-Кипчак, а затем Клепинино, был гордостью Курманского (Красногвардейского) района. О нём не раз писали в местной газете «Огни маяка» и краеведческих изданиях. В 50-е парк вновь обустроили: переделали дорожки, построили новый фонтан «Рыбка», посадили новые деревья и самшиты, украсили декоративным бордюром цветники, поставили лавочки. Теперь от всего этого великолепия мало чего осталось. В кустах мусор, деревья стареют, дорожки и аллеи зарастают, от «Рыбки» остался лишь уродливый каркас с сухой чашей, засыпанной вездесущим мусором.

Рядом с усадьбой уцелели погреб со сводчатыми потолками и заложенным входом, два других погреба несколько далее от усадебного дома (в одном из них было не то помещение для закваски, не то сыроварня), двухэтажное здание почты с крыльцом (его построили позже), два больших амбара, и несколько других построек, оставшихся от Люстихов. Дом управляющего (сохранилась фамилия последнего из них — Янсен) сильно перестроен и поделён на квартиры. В число потерь можно смело вносить паровую мельницу, глубокий колодец с водокачкой и оранжерею. Главная потеря за прошедшее время — часовня с семейным склепом и прахом Люстихов. Время и люди стёрли с лица крымской земли место, где лежат рачительные хозяева, которые смогли превратить Ташлы-Кипчак — «каменистую степь» — в богатое и красивое поместье посреди крымских степей.

Конец истории Люстихов в Крыму

По сохранившимся архивным сведениям, собранным по крупицам неутомимыми исследователями В.И. Каспером, Н.И. Сусским и З.В. Тимченко, можно понять насколько просвещёнными и образованными людьми были представители династии Люстихов. Да, они были безмерно богаты. Однако богатство не испортило Люстихов. Они поддерживали дружбу с людьми самых различных сословий. За 63 года жизни в Крыму Люстихи многое сделали для полуострова и его жителей. Из поколения в поколение, от Даниила Осиповича, поддерживалась добрая традиция благотворительности. На деньги Люстихов учились дети, строились церкви, приюты и богадельни, лечилась беднота.

В 1910-1919 в Ташлы-Кипчак, теперь уже на деньги внучки Даниила Люстиха, открылся приют для девочек. Во время Первой мировой войны Анна Антоновна и Георгий Антонович пожертвовали в пользу воинов запаса 5000 пудов пшеницы. В эти же годы ими был передан дом в Курман-Кемельчи с 20-ю кроватями, 2000 пудов пшеницы, 10 голов молодого рогатого скота и 6 дойных коров в пользу предполагаемого госпиталя.

Начало конца истории Люстихов в Крыму совпало с годами Первой мировой войны. Органы пропаганды против немцев быстро забыли о помощи, оказанной Анной и Георгием в пользу воинов Российской Империи. В 1915 правительство России издало постановление о добровольном отчуждении или выставлении на торги земель, принадлежавшим немцам Таврии. Было создано губернское правление по ликвидации землевладений немцев. Люстихов внесли в список. Помешала ликвидации Февральская революция.

В 1918 впервые установилась советская власть. Анну Антоновну чуть было не расстреляли, однако крестьяне окрестных сёл вступились за неё. Её возили по принадлежащим имению сёлам, и ни в одном из них о богатой землевладелице не сказали ничего дурного. Говорят, после того, как Анну Антоновну отпустили, она произнесла фразу «Лучше бы меня расстреляли, чем так унижали». Долго пожить в родном имении после этого не удалось. Она сильно перенервничала и пережила инсульт. Во власти начался полный бардак. В 1920, не выдержав сгибающих ветров перемен, семья Люстихов эмигрировала в Словакию.

С 1921 по 1924 год в усадьбе работала противочумная станция. В 1924 здание передали администрации опытной станции по полеводству. Руководил станцией профессор Н.Н. Клепинин.

В селе рассказывают, что в 1941 в Ташлы-Кипчак приехал комендант — доктор сельскохозяйственных наук Ротмайер. Как оказалось, племянник Анны Антоновны. На три недолгих года усадьба вернулась в собственность рода. Современные потомки основателя крымской эпопеи Даниила Осиповича Люстиха рассеяны по всей Европе и России.

Династия Люстихов и художественная литература

Люстихи для Севера Крыма были как Фальц-Фейны для Таврии, поэтому неудивительно, что они попали на страницы художественной литературы. Но какой литературы!

У Македонского в его «Пламени над Крымом» управляющий имением Янсен – угнетатель, который платил гроши.

У Сергеева-Ценского в его историко-революционной эпопее  «Преображение России». Пушки выдвигают» Люстихи мало того, что имеют мало общего с правдой, так ещё и автор всё переврал! Достаточно внимательно сравнить текст с действительностью. У Сергеева-Ценского явно дан образ Антона Люстиха и его первой жены. При этом жена — дородная немка, а сам он «худощавый, среднего роста,  бритый, как ксендз, пожилой человек неопределенных лет». События, описанные в книге, происходят в 1914. К этому времени Антон Даниилович был уже 18 лет как мёртв. И это не самая страшная придирка. Вспомним, что в 1914 хозяйкой имения была Анна Антоновна. А её фамилия по мужу в то время — Ротгольц. Словом, одни нестыковки. Может быть, автор имел в виду одного из родственников по линии деда? Известно, что в это время с имением помогал управляться двоюродный дядя Анны Антоновны. Но вот незадача: у Сергеева-Ценского все Люстихи едва говорят по-русски, хотя во всех источниках чётко сказано: обрусевшие немцы. Многие православные.

Вообще же, богатство дат и событий в истории Люстихов, знакомство семьи с известной интеллигенцией тех времён (династией Шлее, Ревелиоти, Ротгольц) и большое количество архивных данных вполне могли бы послужить основой для исторического романа о Крыме середины XIX — начала XX веков. Только не столь лживого и несправедливого.

 Родовое имение Люстихов на спутниковой карте Bing: